Персональный сайт писателя Ивана Зорина | На эскалаторе
15558
post-template-default,single,single-post,postid-15558,single-format-gallery,qode-news-1.0,ajax_updown,page_not_loaded,,qode-title-hidden,qode-theme-ver-12.0.1,qode-theme-bridge,wpb-js-composer js-comp-ver-5.4.2,vc_responsive

На эскалаторе

— С возрастом потихоньку все «задвигаются» — каждый на свой манер… Нет, Вы не подумайте, я не маньяк, а только вот как оно бывает, ее пасешь, пасешь, девочка, конечно, должна быть в юбочке, по погоде-то они все в чулках в основном… Начало мая, холодно… Ждешь, бывало, какую совсем без чулок, но это редко… Приметил ее, зашла в вагон, а ты зырк-зырк, тут, главное, не спугнуть вначале… По первому разу они от неожиданности многое допустить могут, а по второму у них защита наработана, тут и по морде схлопотать можно… Но вначале ты сам король… Вот смотришь на нее издали за газеткой, а сам прикидываешь — где выйдет, как пристроиться и главное, чтобы эскалатор был, в нем вся соль… Потому как если просто к ней подсядешь и схватишь за коленку, то ведь люди кругом, да и не подсядешь просто так, а на эскалаторе раздолье… Идешь за ней, идешь и прикидываешь кто сзади, кто сбоку, да и выражение лица учитываешь, потому, как бывают такие отмороженные: или милиционера позовет, или отлает так, что мало не покажется… Было и такое у меня, было…

На вид ему лет сорок пять, говорит отрывисто, точно астматик. Мы сидели в полупустом кафе. «Что мы о других знаем? — спросил он минут за пять до этого. — Только кажется, что знаем… Наружность обманчива… — Хотите я Вам маленькую слабость открою… — Я кивнул…

— Однажды еду, — сбивчево продолжал он, — а у одной юбочка без чулочек, а лицо ушлое: лапаньем ее не проймешь, все перепробовала… И точно… Да и с подружкой была… Решаюсь, решаюсь — и дальше зада не решился, при сходе с эскалатора, мол, нечаянно, мол придерживаю, чтобы чего не случилось… Так ее подружка, тертая, видать, сучка, только за это: «Убери свои грязные лапы…». Одно слово — отмороженные, худший тип в нашем деле… А то есть еще «училка»… Едет фря, вся из себя, глаза, вроде школьной указки… Я выгадываю момент, стою на пару ступенек ниже, позиция самая удобная… Бац, кладу руку выше коленки и начинаю обжимать, она от неожиданности дергается, поворачивается, вроде как разгневана, но и не особо уж, и топ-топ, каблучками вверх засеменила… Плохо, когда свидетели есть, бабушки-пенсионерки, те не смолчат, потому как — завидуют… Я тогда морду кирпичом, мол, я — не я, лицо каменное… А если кто чего вякнет, так отбрешусь — это, братишка, моя жена… Бывают, правда, анбалы — встревают, себя показать, но редко… А лучшее, что есть в моей жизни, это «младшие секретарши»… Лет двадцать — двадцать пять, такую начинаешь притрагивать еще при спуске, и смотришь на реакцию, если ничего — садишься в один вагон… Она привыкает, чай, не чужой дядя, понравилась, значит, пасешь ее, пасешь, ну, а при выходе — по полной программе…

Этот спорт, вроде сафари, с ушами захватывает… Бывает, охотишься целый день, а впустую… Тут и вдохновение нужно, как в искусстве, и техника особая… На эскалаторе надо встать не выше, не ниже, и момент улучить… Лучше, когда уже подъезжаем, тогда можно в случае чего отпереться, мол, оступился, и к — выходу, к выходу…

Да, идея замечательная, — его глаза навернулись поволокой, — жаль, не запатентовать…

Он, казалось, не замечал меня. Расстегнув воротничок, выпустил шею. А я пенял на себя. Но было поздно.

— В юности я застенчив был, для меня женщина — не иначе Наташа Ростова… Потом, конечно, пообвык, поистаскался, но мальчишеских комплексов не изжил… Воспитание как-никак, за плечами университет… Не посмеешь, кричат… Как, я, царь и Бог, а такую малость преступить не в силах… А вот вам — сумею… За первой еду, говорю себе: «Давай», а не могу, объяснения дурацкие в голову лезут, и стыдно… Сделаю — стыдно, не сделаю — позор… Была, не была… А дальше — провал: рука при мне — рука на колене… А она молчит… Берет легонько мою руку, сбрасывает, не поворачивая головы… А дважды положить — это уже перебор…

Это значит, мне в первый же раз повезло — «младшая секретарша» попалась… А бывает еще «старшая»… Ждал, что по морде съездит, и мужик пристроился сзади — страшно… Но рискнул… Глажу… Ляжка прохладная, в мурашках… Она поворачивается, и спокойно: «Убери руку…». Я робко: «Извините…» А дело-то сделал… У меня ведь дальше не идет, как обожму — так интерес и теряю… В этом прикосновении все мое обладание женщиной, но здесь, поверьте, у меня опыт богатейший… И знаете, что я заметил: у которой лицо доброе — та и ведет себя культурно, а с тонкими губами — те просто мегеры… Но хуже всех истерички… Странные женщины… И суетятся, и не уходят… Вертятся вокруг гусынями, галдят… Раскраснеется вся, а глаза-то выдают: понравилось приключеньеце…

Он жестом потребовал счет.

— И думаете, я при этом эротическое чувство испытываю, возбуждаюсь? Ошибаетесь. Они мне даром не нужны… Одна со мной познакомиться вздумала — еле отвязался… Не-ет, — протянул он, — тут чистый адреналин, преодоление себя, расширение, так сказать, границ… — Я поморщился. — Ну конечно, — выдохнул он, — здесь Вам легко рассуждать, а Вы попробуйте, преступите черту, мораль-то с детства вдалбливали… Эта стена повыше китайской… Деревенскому парню, конечно, труда не составит, но нам, интеллигентам…

Я поперхнулся.

— А Вы не допускаете, что это может быть неприятно?

— Приятно, приятно… — затараторил он. — Женщине всегда в удовольствие обратить внимание… — Он поправил седую шевелюру. — А моя галантность возраста не различает… Могу и старуху уважить, и страшненькой угодить… Тут своя этика… Одной, помню, уступил место — миленькая, улыбается… Дай, думаю, «поухаживаю»… А потом одернулся — она же мою вежливость тогда корыстно истолкует… Так и отпустил ни с чем… И студенток не могу: подумают еще преподаватель клеится — отцепиться неловко… Нет, мне чистоту эксперимента подавай…

— А что Вы на меня смотрите, как солдат на вошь… — вдруг рассердился он. — Не стоит ближнего осуждать… Думаете, Вы другой?.. Небось, своих причуд хватает, только скрываете…

Он обиженно отвернулся. Принесли счет, и я надеялся, что он не подаст руки…

— И не рассказывайте никому, — попросил он, задвигая стул. — Мне подражатели не к чему… Да и, — он замялся, — я ведь представляю, каким уродом буду выглядеть… А я не такой, поверьте, не такой…

Я долго сидел в одиночестве, помешивая чай.

Да, да, стучало в висках, с возрастом мы все «задвигаемся»…